Наступила очередная весна. Стали подтягиваться в Казань иностранные купцы. Они с удивлением увидели на Гостином острове много нового. Нет, старые привычное для них лавки и склады никуда не делись. Но неподалеку поднялись и новые строения. Среди этих новых строений выделяется одно – Торговый Павильон Камского княжества. Леонардо постарался и павильон оказался величественным и красивым не только снаружи, но и внутри несмотря на то, что он выполнен из дерева.

Высокий центральный зал на столбах и с верхним светом. Таких торговых помещений ни один торговец еще никогда не видел. Некоторым это кажется кощунством, ведь этот павильон соперничает с храмами. В обе стороны от величественного зала разбегаются выставочно-торговые залы. И чего только в этих залах нет. Вот справа блестит мельхиоровая посуда. А вот напротив слева блестит посуда стеклянная и фарфоровая. Вот дальше тикают многочисленные часы. А вот штабеля разнообразного железа и меди. Тут же в железном корыте лежит кусок железа прямо в воде и тоже блестит. А вот мешки с солью, разнообразной мукой и с диковинным сахаром. А вот диковинные продукты в еще более диковинной упаковке. Вот разнообразные железные изделия. А вот невиданные стекла, да еще и зеркала. А вот разнообразные доски, да еще какие гладкие. А вот пара тележных колес на подставке. Их можно покрутить и почувствовать плавность вращения проточенной бронзовой втулки на проточенной стальной оси. Можно потрогать чугунную ступицу, убедиться, что сквозь дубовый брус, на котором как бы насажены колеса, проходит стальная ось. Тут же горшочек со смазкой. А вот в выгороженном месте для создания затемнения горит керосиновая лампа, да как ярко, не в пример свечке или масляной лампе. Рядом стоит канистра с керосином. В общем глаза разбегаются…

Возле каждого товара висит табличка с описанием и ценой. Цена указана в деньгах Камского княжества. Нам хорошо известны казанские и московские цены на знакомые купцам товары. На такие товары мы назначаем наши цены на 10% меньше обычных. Но много товаров купцам просто неизвестны, о качествах и назначении этих товаров купцам нужно рассказать.

Возле каждого товара приказчики, готовые обо всем рассказать и все показать. Они подсказывают купцам, что если им что-то не нравится в товаре, например, размер медного штыка или стальной заготовки, можно заказать к следующей ярмарке именно то, что им нужно, договорившись о цене и количестве. Любые пожелания за ваши наши деньги. Эти приказчики твердо стоят на том, что никаких других денег в оплату этих диковинных товаров они не примут. Они отправляют всех, желающих что-нибудь купить, в центральное помещение, в котором сидят другие приказчики, готовые сами купить за деньги Камского княжества товары заморских купцов. Но отнюдь не всякие товары, а только вполне определенные согласно списку. Мало у кого из заморских купцов есть такие товары. Эти счастливчики могут не только глазеть на камские диковинки, но и что-нибудь приобрести. Но таких счастливчиков мало, зато все заморские купцы теперь знают, что им нужно привозить на будущий год, если они хотят приобрести диковинные камские товары. А остальным остается только как и раньше торговать друг с другом и облизываться.

Исключение делается для тех, кто интересуется сырым железом. Таким купцам мы соглашаемся продать за их серебро рекламный набор из четырех брусочков наших сталей: простой конструкционной среднеуглеродистой (аналог сталь 45) пригодной для любых изделий; высокоуглеродистой инструментальной (аналог У8) пригодной для разнообразных инструментов; легированной кремнием, марганцем, хромом (не более 5%) и никелем; нержавеющей (аналог 20Х13). Если эти образцы попадут в руки понимающих в железе людей, они объяснят остальным, и, в частности, купцам, как важно иметь такое железо для изготовления разных вещей и какие хорошие это будут вещи. Сведущие в деле кузнецы потребуют от купцов обеспечить их таким железом. Тем более, что цена не так уж и высока. Обычную для нас конструкционную сталь с недостижимым пока для других производителей качеством, мы предлагаем по цене на 10% меньшей, чем у других поставщиков тигельной стали (уклада). Углеродистую и легированную сталь – в полтора раза дороже, а нержавейку – в пять раз дороже. Если разобраться, то нержавейка покупателям на фиг не нужна. Прочностные или режущие свойства у нее хуже, чем у инструментальной или легированной стали. Но понт должен стоить очень дорого, вот пусть и платят.

На стеклянных витринах павильона лежат только образцы того, что можно купить. Напротив павильона на берегу Волги стоит пристань со складами, в которых все то, что представлено в павильоне в образцах, имеется в большом количестве. Подгоняй корабль, да загружай сколько влезет. И сколько оплатил в павильоне.

Торговать друг с другом можно и там, где они уже привыкли это делать. Но Торговый Павильон Камского княжества стоит не в чистом поле. Он возвышается среди множества других торговых помещений. Покрупнее, расположенных вблизи от центрального павильона, помельче, если они расположены подальше от центра. Любое торговое помещение можно арендовать. Можно на короткий срок – подороже, или на долгий срок – подешевле. Но в любом случае за Камские деньги. И опять проблема, где эти деньги взять.

(В этом месте хорошо бы дать новеллу от лица заморского купца.)

За зиму построен не только Торговый Павильон. Полностью восстановлена разрушенная часть крепости. В крепость никто, кроме вновь прибывших из Агидели людей попасть не может. В крепости на месте сгоревших после бомбежки домов построены казармы на батальон, строятся остальные казармы на целый полк. Существующие здания приспособлены под наши нужды. Лицей был построен еще раньше, до зимы и в нем уже полным ходом идет обучение казанских детей русскому языку и грамоте. По нашим подсчетам детей установленного школьного возраста обоих полов должно быть около пятисот. Столько, конечно, набрать не удалось. Набрали 200 ребят, причем в большинстве мальчиков, и остановились. К осени лицей больше вместить и не мог. За зиму достроили недостающие здания и помещения. Теперь мы можем набрать и 600 учеников. Но для всего казанского ханства этого все равно мало. Будем наращивать количество учеников и дальше.

На минарете смонтировали водонапорную башню. Вся крепость обеспечена водопроводной водой. Магистральный водопровод вывели на Арское поле и установили там две водоразборные колонки. Полным ходом идет подключение к водопроводу уже построенных на Арском поле двухэтажных домов. А построено их три полных квартала и еще три квартала находятся в разной степени готовности. Это полторы сотни двухкомнатных квартир и две сотни однокомнатных. Все «понаехавшие» уже расселены по квартирам, активно расселяем по квартирам казанских рабов и холопов. Но конец этому процессу пока не виден. Пока ни водопровод, ни канализация не подключены, так что обитаемость помещений не достигла полного качества. Магистральный канализационный коллектор до Казанки проложен, заканчивается его облицовка. Все законченные строительством дома к магистральному коллектору уже подключены. Как только будет закончена облицовка, и подключен водопровод, канализация заработает. Водогрейных колонок пока в Казани нет, их не хватает и для Агидели, Кизела, Перми и Уфы. Но в Кизеле производство колонок наращивается с каждым месяцем, и в этом году производство колонок должно догнать строительство домов. Тем более, что интенсивность строительства именно в Казани мы будем снижать. Местные жители пока поживут и в своих старых домах. Им еще нужно почувствовать и осознать ценность сотрудничества с администрацией Камского княжества. Пару лет мы будем предоставлять квартиры в Арских домах только отличившимся в сотрудничестве. Иными словами, квартиру надо еще заслужить.

Казанские плотники работают не за страх, а за совесть и за хорошую плату. Типовой проект дома они вполне освоили. Платой они весьма довольны и работой дорожат. Так что подгонять их не приходится. В очередной раз приходит мысль о том, что хорошо иметь свободные средства для оплаты своих прихотей. Да мы еще и премируем особо отличившихся квартирами в построенных ими домах. Но не больше одной-двух квартир на дом.

Не дело возить пиломатериалы и кирпичи издалека. Нужно Казанский леспромхоз устроить где-нибудь поближе. Из показаний прошлогодней экспедиции по реке Меше мы знаем, что леса там очень много, и удобные места для лесопилок тоже есть. Там же есть и подходящие для кирпичного завода глины. Мы пока не собираемся так далеко от Агидели, особенно на запад, отпускать наши паровые машины. Так что пока будем строить лесопилку и кирпичный завод на водяной тяге на реке Меше. А вот оборудования для самой лесопилки и кирпичного завода нам не жалко.

Молокозаводная команда подготовила проект своего молокозавода и выбрала место для его возведения. Сейчас они занимаются нулевым циклом строительства. Собираются к осени закончить строительство и начать перерабатывать получаемое молоко. Часть команды занята маркетинговыми работами, подготовкой сбора молока, как только будет где его перерабатывать. Оборудования для маслоделания, сыроварения и сгущения молока уже заказано в Кизеле и изготавливается.

За зиму подготовили команды для окончательного освоения остальной территории Казанского ханства. В каждый из пяти крупных городов (Алат, Болгар, Кашан, Зюри и Лаеш) отправляем команду, состоящую из отдельной роты усиленной кавалерийским взводом и группой администраторов – представителей всех нужных на первых порах приказов под руководством назначенного в каждый город посадника, причем с полным автономным материальным обеспечением. Все кавалеристы вооружены двумя пистолетами, а все пехотинцы – ружьем. Теперь мы это уже можем себе позволить, наши арсеналы полны.

Подготовка администраций состояла из составления плана для каждой команды с учетом полученной в прошлом походе информации. Каждая команда знает, где именно она будет оборудовать свою базу, с какими трудностями в лице местной верхушки они могут столкнутся. Какое вооруженное противодействие они в принципе могут получить. План работы у всех примерно одинаковый. Оборудовать укрепленную базу и наладить ее охрану и оборону. Провести перепись всего примыкающего к городу населения, выявить всех подневольных людей и их освободить. В процессе освобождения нейтрализовать местную верхушку. Идеально получить повод для ареста и препровождения в Казань. От всех, «кто не работает», нужно на месте избавиться обязательно. Обязательно разоружить, если будет кого, все вооруженные формирования. Наличие такого формирования – отдельный повод для репрессий. Собрать оставшихся несобранными сирот и беспризорников. Собрать десятину и налог на землю. Наверняка у каждой команды по ходу дела появятся какие-то неожиданные задачи. Командиру роты вести журнал боевых действий, а посаднику составлять ежемесячные отчеты.

Готов первый танкер. В составе очередной флотилии отправился за нефтью. А на берегу Камы под Агиделью заложен фундамент нового «самогонного аппарата».

Хорошо теоретически поработали наши розмысловые группы по производству цветных металлов. И вольфрамово-цинковая, и магниевая. Часть каждой из них продолжит работать над оборудованием, а другая часть отправится на местность разведывать месторождения и готовить материальную базу для их освоения. Каждая группа уже подобрала себе помощников в необходимом количестве и отправилась в свою сторону. Одна вверх по Белой, а другая вверх по Чусовой.

Поздней осенью вернулась рекогносцировочная команда из Бузулука. Всю зиму назначенный посадник с командой работали над организацией освоения этого райского места. Готовили транспорт, продовольствие, инструменты, строительные материалы – кирпич, печной приклад, стекло, минимум досок… Комплектовали лесопилку на паровом приводе. В такой глуши вполне можно использовать секретную паровую машину. Переписывали будущее население, определяли, кто отправится в путь в первую очередь. Нашего транспорта, очевидно, не хватит для переброски такого количества грузов и людей за один раз. Составляли планы первоочередных работ…

В общем подготовились за зиму хорошо и сразу после ледохода отправились вниз по Волге и вверх по Самаре. А по степи из Агидели вышел туда же табун лошадей в двести голов с двадцатью телегами.

Разведчики доложили, что войско из Нижнего Новгорода наконец-то выступило. Неопределенность кончилась, предстоит битва. Наносим последние штрихи на будущую картину боя, окончательно отмобилизовываем все войска, предназначенные для этой кампании.

Русско-касимовское войско форсировало реку Сура, прошло верховьями реки Цивиль и, наконец, вышло на водораздел, по которому можно, не замочив ног, добраться до места впадения Свияги в Волгу. Осталось им пройти всего три перехода. Наша разведка внимательно следит за их передвижением и обо всем докладывает. Прошли и эти три дня, и вот с обрывистого берега Данияру показалась Волга. Войско продолжает движение вниз по течению Волги, спускаясь все ниже и ниже до самой воды как раз в том месте, где Свияга и Волга соединяются в одном течении. Корабли, предназначенные для переправы, уже здесь. Они вытащены на низкий песчаный берег и ждут своего часа.

Однако берега Волги и Свияги отнюдь не безлюдны. На противоположных берегах хорошо видны воины и их намерения очевидны. Они собираются воспрепятствовать переправе. Задаче тех защитников, кто расположился на правом берегу Свияги кажется совсем не трудной. Берег высокий и обрывистый, защищать такой берег очень удобно. Но московско-касимовское войско и не собирается переправляться на другой берег Свияги. Казань на другом берегу Волги, вот туда и предстоит переправиться всему войску. Кораблей для этого вполне достаточно. На них могут переправиться и люди, и кони, и весь военный припас. Напротив кораблей вдоль противоположного берега Волги на якорях расположились лодки противника. Но их мало, и они не выглядят опасно. Абордажный бой легко сметет эту смешную преграду. Но не сегодня. Переправляться предстоит несколько дней, так что первейшая задача – оборудование лагеря. Застучали топоры и лагерь начал расти как на дрожжах. Вот уже задымились огни походных костров. После длинного последнего перехода всем нужно подкрепиться, чтобы завтра с новыми силами приступить к переправе.

Понемногу стемнело и лагерь погрузился в ночную темноту. Только караульные у костров продолжали нести службу.

Ночь прошла спокойно. Никто из караульных «не заметил», как из устья реки Белая Воложка, что впадает в Волгу на 15 км выше по течению, в полной темноте вышли баржи и отправились по течению вниз. Плыли они тихо, иногда подруливая на течении. Напротив военного лагеря они выстроились в линию, встав на якоря на расстоянии 150-200 метров от правого берега. Ни одного звука не раздавалось с этих барж. Казалось, что на них и людей-то нет совсем. Вот забрезжил рассвет, рассеялся над водой туман и любой желающий мог увидеть, что напротив лагеря вместо небольших вчерашних лодок на якорях стоят довольно крупные баржи. Просто стоят. Никого на них не видно и ничего на них не происходит.

Никто из караульных «не заметил» также и того, что по той же дороге, что вчера до самой ночи подходило войско, подошли еще какие-то люди. Они встали поперек дороги, упираясь своим правым флангом в Секерку. Они стоят и ничего не делают. Только их пики шевелятся в рассветном сумраке, да железо доспехов поблескивает. До них довольно далеко, так что подробно их рассмотреть пока не удается. Только одно видно очень хорошо – этих людей значительно меньше тех тысяч, которые расположились в лагере. Как-то нестрашно они стоят. Удивляет только, почему караульные не заметили их раньше и не подняли тревогу. Да и сейчас караульные с той стороны лагеря тревогу почему-то не поднимают.

Вот от строя этих людей отделились несколько человек и вышли вперед. Видимо, это парламентеры. Разбуженный Данияр, а это именно он командует всем этим большим войском, решил послушать, что они могут ему сказать и выехал вперед на своем белом аргамаке. И услышал Данияр странные речи. Эти странные люди предложили ему почетную сдачу. Предложили всему войску сложить оружие и отправиться обратно подобру-поздорову. Если он совершит какие-либо враждебные действия, находясь здесь на земле Камского княжества, обратно его уже не отпустят. Сам факт нахождения на этой земле с оружием уже достаточен для того, чтобы всех их здесь и похоронить. Но эти люди готовы его простить и отпустить назад, но без оружия. Ответ нужен прямо сейчас. Время подумать было, пока они все шли сюда многие дни.

Данияр опасности не почувствовал. Кучка людей на суше и горстка безжизненных кораблей на Волге никакой опасности не излучали и не предвещали. Данияр посмеялся и вернулся к своим войскам.

Какое-то время ничего не происходило, только военный лагерь загудел как разворошенный улей. Все вооружались и строились, готовясь к бою. Войско было заточено для штурма крепости, поэтому в основном состояло из пешцев. Вот их-то Данияр и двинул на разогнать этих странных наглецов. Пешком это вам не на лошади, быстро не поскачешь. Когда колонны развернулись и покинули свой лагерь, впереди показались не пешие воины с копьями, а какой-то длинный деревянный забор, за которым они и попрятались. Забор это вам не крепость, боятся нечего. Возьмем и не вспотеем.

Не успели первые ряды воинов так подумать, как из-за забора что-то загремело. Это на дистанции в 800 метров пушки ударили дальней картечью. Как всегда наши пушки стреляли не залпом, а по очереди, давая возможность убитым и раненым упасть перед выстрелом следующей пушки. Перед наступающими были выставлены восемь орудий – артиллерия одного батальона. До ближней картечи дело так и не дошло. Пешцы это не кавалерия, которую трудно остановить, когда она разгонится. Оказалось, достаточно каждой пушке выстрелить всего по два раза, как ряды наступающих смешались и они начали пятиться назад. Но не тут-то было. Казавшиеся безжизненными баржи ожили. На каждой из них объявилось по пять орудий, которые не преминули открыть огонь. С тыла. Находясь на воде в совершенной недосягаемости для войска. Картина получилась жуткая. Впереди, если вспомнить предполагавшуюся переправу на левый берег Волги, баржи, с которых в упор расстреливают всех, кто находится в лагере. Сзади, если иметь в виду, откуда войско пришло, какие-то люди за забором, расстреливающие войско издалека. Справа Свияга, на противоположном крутом берегу которой по-прежнему стоят защитники, правда ничего не предпринимая, поблескивая копьями и доспехами. Кажется, остался один путь к отступлению – вверх по левому низкому берегу Свияги. Бросив обозы, бросив все, только бы самим ноги унести. А вокруг падают и падают товарищи. И ничем нельзя ответить.

И войско побежало. Впереди, конечно, оказались конники на хороших конях. За ними – на конях похуже, а уже потом пехота, но тоже бегом, ведь товарищи падают и падают вокруг.

Через километр панического бегства выстрелы перестали доставать бегущих. На противоположном берегу Свияги по-прежнему видны воины защитники, но они по-прежнему ничего не предпринимают. Проскакав еще километр, беглецы начали притормаживать. Им стало казаться, что они уже избежали самого страшного. Ан нет, сзади показались чужие конники с вполне понятными намерениями. Пришлось снова разгоняться. И тут оказалось, что дальше-то скакать и некуда. Вся пойма Свияги перегорожена многорядным частоколом так, что коннику сквозь него не протиснуться. Слева высокий берег Свияги, потом вода и прямо по воде и левому берегу частокол. Бежать можно только вправо. А за частоколом тоже чужие конники. Бежим вправо. А частокол заворачивает все правее и правее. И вот совершив большой поворот беглецы оказались почти там же, откуда они убегали. И теперь частокол окружает их с трех сторон. Бежать больше некуда. Правда по ним больше и не стреляют.

Где-то позади, там, где конники впервые встретились с частоколом, пешие попробовали протиснуться между кольями, но чужие конники не дали им этого сделать. Они стали стрелять по протискивающимся из своих страшных пистолетов. Западня захлопнулась.

(Здесь хорошо бы дать новеллу от лица одного из захватчиков.)

Все эти непонятные для Данияра и его командования события случились не сами собой, они были тщательно подготовлены.

Когда в прошлом году в конце лета выяснилось, что Иван Третий в политическом поле не отреагировал на наше предложение дружбы, когда наши разведчики донесли о начавшейся возне вокруг Данияра, стало понятно, что надо готовиться к плохому. Для подготовки к этому плохому князь решил провести очередную учебу в «Академии генерального штаба» и назначил сбор командного состава на конец сентября, на время окончания работы Большого Совета. В этих учениях должны принять участие все командиры формирующегося в Агидели Второго полка, максимально возможное число командиров Первого полка, и какая-то часть командиров расквартированных в разных местах подразделений, а также все военные курсанты-лицеисты. Пользуясь случаем, снова почитали «Науку побеждать» и «О войне», конечно, уже другие главы. Хорошо поработав теоретически в течение нескольких дней, приступили к решению конкретной практической задачи.

Как и положено начинаем с оценки обстановки. А обстановка такова. Иван Третий уже много лет готовит подчинение Казани. Для Московского княжества это очень важно по целому ряду обстоятельств. Во-первых, нужно прекратить непрекращающиеся набеги из-за Волги на Московское княжество. Эти набеги существенно подрывают экономику восточной части княжества. Даже буфер из самостоятельного Рязанского княжества не спасает. Во-вторых, Казань снимает сливки с Волжской торговли. Если ее захватить, все сливки достанутся Москве. И, в-третьих, снова затормозилось формирование поместного войска. Новгородские земли быстро закончились. Испомещать новых помещиков опять некуда. Земли-то еще много, но осталась земля без людей, а такая земля в значительной степени бесполезна. Казанская земля большая и население в 300 000 человек. Если раздать по 100 человек на помещика, войско может увеличиться сразу на три тысячи, а это очень большое увеличение. Добровольно отказаться от такого лакомого куска Иван никак не может.

Внешнеполитическая ситуация в ближайшие пару лет для него очень благоприятна. Большую Орду только что отбили. Там сейчас замятня, и несколько лет с той стороны опасности можно не ждать. Если быстро захватить Казань, на помощь к ней Большая Орда не придет. С Крымским ханом у Ивана сейчас «дружба на век», так что и Крымский хан на помощь Казани не придет. В Казани сейчас какой-то наглый князь Камский, но его никто не знает, откуда он взялся неизвестно, никто за него не заступится. Правда непонятно, как ему удалось Казань захватить. Но, наверное, это случайность. Ибрагим умер, а Ильхам слишком молод, вот и не отбился.

Пятнадцать лет назад Иван Третий уже совершал попытку захватить Казань, но потерпел неудачу. С тех пор он значительно усилился, что подтверждает и Стояние на Угре. Войско выросло, Новгородская рать присоединена. Появилось много огненного боя. Появились иностранные консультанты, в частности Аристотель Фиорованти. В собственных глазах Иван Третий вырос и не без оснований. Ему есть чем гордиться.

Возникает вопрос: откажется или не откажется Иван Третий от своих планов захвата Казани из-за того, что кто-то уже это сделал? Вероятность того, что не откажется велика, следовательно нужно готовиться к нападению.

Какие силы может выделить на это Иван? Стояние на Угре потребовало очень большого напряжения сил. Отрывать от хозяйства такие же силы и в следующем году Иван не сможет. Ведь на него никто не нападает. Он сам собирается выступить в роли агрессора. Окская засечная черта и Литовская граница поглощают даже в мирное время треть мобилизационных возможностей княжества. Все, что может выставить Иван сверх сказанного составляет максимально 10 000 человек. При полном напряжении сил и при участии его братьев Андрея Большого и Бориса Волоцкого. От участия в агрессии братья скорее всего уклонятся. Только опасность нападения Ахмата заставила братьев Ивана Третьего прекратить свое восстание, продолжавшееся целый год. Уже совсем скоро он сведет в могилу их обоих.

Но нельзя сбрасывать со счетов Данияра, которому будет обещано княжение в Казани. Данияр наверняка соберет не только всех своих касимовских татар, но и всех татар, до которых только сможет добраться. Наверняка он пришлет и своих эмиссаров в Казанские земли. Это нужно иметь в виду. Таким образом, с большой степенью вероятности можно ожидать пять, шесть тысяч.

Представляют ли такие силы для нас опасность? При отсутствии фактора неожиданности не представляют. Нам даже не нужно прятаться за стенами крепости. Такое войско мы легко разобьём в полевом сражении, если сами выберем место для сражения. Мы можем разбить такое войско еще на подходе, можем не дать ему переправится на левый берег Волги, можем разбить на левом берегу.

Вопрос ко всем командирам: какую задачу перед собой мы должны ставить при таких исходных данных? Самый популярный ответ: перебить всех чтобы неповадно было. А это ответ неправильный. Во-первых, это нападение первое, в котором значительную или даже большую часть нападающих будут составлять русские православные люди. Во-вторых, главная и уже много раз озвученная задача нашего княжества – приращение нашей общей численности. В-третьих, у нас есть уже богатый опыт использования военнопленных.

После таких подсказок общими усилиями сформулировали главную задачу будущей кампании: захват максимального числа пленных. Вторая главная задача, как всегда, минимизация наших собственных потерь. И что же нам делать при таких вводных?

Еще одна подсказка – нам практически известен маршрут нападающих. С большой вероятностью они пойдут так же, как и пятнадцать лет назад. Этот путь самый удобный и не видно никаких причин для того, чтобы от него отказываться. А сил для больших охватывающих маневров, как в прошлый раз, у Ивана нет. Кроме того, наша разведка будет следить за всеми передвижениями чужого войска и докладывать нам заранее. Если что-то пойдет не так, мы сможем успеть среагировать и изменить наши планы. При решении поставленной задачи будем исходить из того, что Данияр пойдет известным путем к устью Свияги, где и будет переправляться на левый берег для организации штурма или осады. Значит встречать Данияра будем именно здесь.

Для принятия дальнейших решений нужно проанализировать ту местность, на которой предстоит решать поставленную задачу.

С севера театр военных действий ограничивает большая полноводная река. Ширина Волги в этом месте примерно пол километра. На многие километры вверх Волга имеет очень высокий порядка сотни метров обрывистый берег. Понижения обрыва встречается только в местах впадения притоков. В месте впадения Свияги как раз и есть такое понижение. Удобный для переправы низкий берег тянется довольно далеко от места впадения Свияги, почти на два километра.

С запада театр военных действий ограничивает не очень большой приток – Свияга. Пойма у Свияги широкая. Течет река по правой стороне поймы, поскольку правый берег также высок и обрывист, как и берег Волги. В лоб взобраться на правый берег Свияги может только очень подготовленный человек без груза и в удобной одежде и обуви. А если ему слегка мешать сверху, с обрыва, то у него ничего не получится.

С юга театр военных действий практически ничем не ограничен. Широкая пойма Свияги местами заболоченная, местами поросшая кустами и везде поросшая высокой луговой травой никаким препятствием не является.

С запада тот самый пологий спуск, по которому войску и предстоит спускаться к урезу воды для переправы. Эти сто метров обрыва теряются на протяжении примерно двух километров пути. В 21 веке на соответствующе дорожном знаке было бы написано 10%.

Рисуем схему местности и пытаемся проанализировать, что можно извлечь из этой географии.

Прежде всего сразу видно, что место для переправы удобное. Видимо, средства для переправы нападающие возьмут с собой из Нижнего Новгорода. Эти средства к моменту подхода войска либо будут уже здесь, либо на подходе. Для нас это не существенно. Это место удобно и для лагеря. Большая ровная площадка, наличие воды.

Горячие головы могут поторопиться и пытаться переправляться либо на левый берег Волги, либо на правый берег Свияги. Нам этого не нужно. Нам нужно, чтобы они остановились на ночевку, никуда не расползаясь. Нужно показать им, что им не рады ни там, ни там. Для этого нужно обозначить присутствие на обоих берегах.

Главная наша задача – загнать все войско целиком в мышеловку. Мышеловка штука рукотворная, ее придется подготовить. Никакого другого места для мышеловки кроме как пойма Свияги нам не найти. Значит нужно строить мышеловку там. Чтобы они побежали в мышеловку, их нужно напугать. На восток им не побежать по географическим причинам. С севера берег Волги, на котором, возможно, будут средства переправы. Нужно не дать им этими средствами воспользоваться. Ну и, наконец, нельзя давать им бежать туда, откуда пришли.

Само собой получается, что нужно пугнуть их с севера и с запада.

С запада будем пугать главными пугательными силами. Ночью наш спецназ должен зачистить от наблюдателей, караульных и любых шатающихся весь спуск, по которому войско придет к переправе. Глубокой ночью два батальона должны будут выйти на заранее подготовленные позиции в километре от лагеря. Эта задача не тривиальная. Поэтому мы заранее отработаем это действие, сначала в светлое время, а затем и ночью. Тренировать будем до тех пор, пока это не будет получаться быстро и тихо. Все 16 орудий должны стоять на позициях до рассвета, перекрывая весь спуск, по которому войско придет на переправу. Спуск довольно широкий, так что орудия должны стоять на неуставных интервалах, а шире. Чтобы командиры взводов ничего не перепутали, позиция каждого взвода будет обозначена на местности вбитым колышком. Все эти позиции мы разметим заранее с учетом всех обстоятельств.

Нашего грозного вида Данияр не испугается. Значит пугать придется выстрелами из пушек. Как бы так напугать, чтобы при этом убить как можно меньше. Убойная дальность нашей дальней картечи 800 метров. Каждый выстрел доставляет на эту дистанцию 34 картечины дюймового размера и веса по 72 грамма. Если дюймовый чугунный шарик такого веса попадет в человека даже всего лишь брошенный рукой да в защищенное место, это уже не мало. Если в лоб, пожалуй, и убьет. Можно попробовать уменьшить заряд так, чтобы дальняя картечь едва долетала до отметки в 800 метров. Изготовим по три таких уменьшенных заряда на каждую пушку. Если с трех выстрелов не напугаются и не побегут куда нам надо, будем стрелять нормальными зарядами на поражение.

Опыт применения орудий на поле боя у нас уже есть, и не малый. Нам хорошо известно, что первые ряды пугаются довольно быстро. Да и как тут не напугаться, если ты сам или твой сосед получил удар дюймовым чугунным шариком. Не важно куда. Хотя нет, если в лоб, то никто уже не пугается. А если в ногу, руку или грудь — это страшно. Но при этом задние ряды ничего не понимают и продолжают давит на испуганных передних. Нужно бы напугать и задних. Но как это сделать? Сзади сбоку у них оказывается Волга. Значит пугать задних нужно с Волги. Значит нужно вывести на ударную позицию оснащенные артиллерией корабли. Баржи нам все равно понадобятся для перевозки пленных, вот и вооружим десяток барж орудиями. Поставим их на якорь не очень далеко от берега и попугаем выстрелами в спину. И для этих орудий заряды нужно сделать уменьшенными. Баржи тоже придется выводить на позиции под покровом ночи. Лучше это делать вниз по течению, значит баржи заранее нужно спрятать выше по течению.

Итак, мы выстрелами с дороги и с воды напугали даниярово войско. Они ломанулись вверх по пойме Свияги. И что мы получили? Враг бежит, попробуй догони…

Догонять мы их не будем, мы построим для них мышеловку. Построим осенью и ранней весной, пока трава не поднялась. Построим из кольев, как мы это делали при Котельниче. К моменту использования кольев трава поднимется и скроет нашу мышеловку. Конечно, не целиком, но издали ее видно точно не будет, ведь колья будут торчать из земли всего на метр, больше нам не надо. Кольев понадобятся тысячи, придется обложить казанцев такой повинностью по заготовке кольев. А вбивать будем сами, ведь это секретное сооружение.

Началось глубокое сепарирование пленных. Сначала нужно разделить касимовское и русское войска. Затем в каждом войске отделить командование от рядового состава. Командиром будем считать любого, под чьим командованием было 20 и более человек или того, кто готов дать за себя хороший выкуп. Касимовских и русских командиров грузим по отдельности на две малые шхуны, а рядовой состав грузим на баржи по 300 человек и отправляем всех в Агидель. Все на баржи не поместились, оставшиеся будут пока задействованы на работах в Казани. При погрузке предпочтение отдаем воинам русского войска. Они все одновременно должны пройти психологическую обработку.

На каждом судне имеется походная кухня и запас продуктов. Всем пленным предлагается самим организоваться и позаботиться о своем пропитании. Посудой, то есть мисками, кружками и ложками все обеспечены. Каждый получил свой комплект при подъеме на судно. Никаких денщиков или холопов на судах командования нет. Им самим придется готовить и обслуживать себя во всех отношениях. Голод не тетка, так что за время путешествия спесь с них должна слететь. Четыреста километров путь не близкий, почти неделя, а при неблагоприятной погоде и дольше. В Агидель все «мореплаватели» прибывают вполне подготовленными к восприятию новых вводных. На каждой барже по два представителя разрядного приказа, которые производят перепись и выделяют способных к руководству.

Для начала всех пленных колонной по четыре проводим через главную площадь Агидели. Стеклянный купол Административного дворца сверкает издалека, а вблизи его грандиозность давит еще сильнее. Посреди площади бьет фонтан, на водонапорной башне бьют часы и крутится ветряное колесо. Вокруг площади стоят одинаковые двухэтажные дома, в которых живут обыкновенные люди.

За городом организованы четыре палаточных лагеря, куда всех пленных и расселяем. Рядовой состав разбит на полусотни, в каждой из которых ими выбран свой командир. Организация жизни полностью возложена на самих пленных. Мы ежедневно снабжаем их продуктами, а все остальное они должны организовывать сами. На следующий день организуем экскурсии для всех бывших командиров и представителей всех полусотен по Административному Дворцу и в один из двухэтажных жилых домов. Далеко не все дома пока оборудованы сантехникой в полном объеме, но экскурсию мы организуем в один из таких полностью оборудованных домов. Вода из крана, ватерклозет и титан с горячей водой не могут не произвести впечатление даже на князей. И это при том, что в таких домах живут вовсе не князья, а простые люди. То, что здесь именно живут, хорошо видно. Представители-экскурсанты должны рассказать всем остальным, что они увидели.

Для бывших командиров дополнительно организуем стрельбы по чуркам с разных дистанций. Мы объясняем им, почему так мало летальных потерь было в скоротечном бою на Свияге. Показываем, на что способна наша артиллерия при использовании полного заряда. На уже привычные для нас чурки надеваем трофейные доспехи. Даже на самой дальней дистанции в 800 метров ни один доспех не выдерживает попаданий картечью.

После окончания психологической обработки касимовскому командованию и русскому командованию по отдельности предлагаем выкупить себя из плена. Причем каждому предлагаем самому назначить цену выкупа себя. Обе группы товарищей составляют списки с ценой выкупа. При этом разгораются жаркие споры о том, кто в списке должен стоять выше, а кто ниже. В ходе таких дебатов общая сумма выкупа только растет.

В конце концов оба списка составлены, и все фигуранты ставят на них свои подписи. И тут для раскатавших губу начальников поступает новая вводная. Каждая сумма выкупа делится на среднюю цену холопа на Касимовском рынке рабов и всем фигурантам предлагается внести выкуп рабами или холопами. Ни золото, ни серебро в зачет не принимается. Получившееся от деления количество означает количество молодых взрослых мужчин. Одного мужчину могут заменить две женщины или три ребенка любого пола в возрасте 8-14 лет или четыре ребенка более младшего возраста. Если же в качестве выкупа представляется целая семья, каждый член семьи идет за одного мужчину. Экономия в головах получается большая. Даже с учетом такой «экономии» набирается пара тысяч человек.

Командирам предлагается набрать делегации из каждого лагеря по пять человек рядового состава, и с соответствующими грамотами, которые они напишут, отправить за выкупом. Русская делегация повезет и наше письмо Ивану третьему.

Писано в городе Агидели.»

Вручаем русской делегации письмо для Ивана третьего и обе делегации отправляются в путь.

Часть Касимовского воинства отправляем в Кизел, Пермь и Усолье. Они должны заменить всех рабочих, которые работают на добыче железной руды, угля, медной руды, огнеупорной глины, рассола и всех других ископаемых, выжигании древесного угля. Часть из них будут работать на строительстве крепости напротив Казани выше Гостиного острова. Но большую половину, включая тех, кто на баржах не поместился, отправим в Пензу на строительство пути с Суры на Дон. Им предстоит расчистить русла рек Пензы и ее притока Елани на 20 км, проложить канал на 3-5 км с Елани на Хопер, расчистить русло Хопра для прохождения средних шхун с Суры на Дон. Вдоль всех расчищенных русел должен быть проложен бичевой путь. А также проложить сухопутную дорогу вдоль Пензы, Елани и верховьев Хопра. Эту работу нельзя назвать грандиозной. Верховья Елани и Хопра расположены на одном уровне, так что шлюз понадобится только один – подпорный на каждом конце канала. Такой, чтобы вода из канала не выливалась полностью. И водораздел Волги и Дона в этом месте совсем не высокий. Так что это самое удобное место для организации перехода из бассейна Волги в бассейн Дона. В нашей исторической реальности такой переход был не нужен, так как путь в Черное море пролегал по Днепру, а не по Дону. Нам же путь по Днепру заказан. Работа этой большей половины касимовского войска должна завершиться закладкой города Хоперска в месте слияния Хопра и Вороны.

В общем, будут они рудокопами да строителями целых три года. А на усмотрение посадников и на других тяжелых работах. А через три года мы их отпустим.

Для русского воинства у нас отдельный наряд. Отправим их строить Оренбург. Причем сразу на правильном месте. В нашей истории его два раза переносили, сначала из нынешнего Орска в нынешний Красногорск, а уже потом из Красногорска на нынешнее место слияния Яика и Сакмары. Будут они строить и сам город, и дорогу с Белой на Яик.

Наша идея такова, что город они будут строить для себя. То есть мы им объявляем, что срок им три года, но после его отбытия они могут остаться в будущем Оренбурге навсегда, если захотят. И если они остаться захотят, мы им поможем перевезти в Оренбург и их семьи из Московского княжества.

Большая западная половина нынешней Оренбургской области целиком составлена черноземами. Причем эта черноземная местность достаточно хорошо обеспечена водой. Это и Яик, и его большой приток Сакмара, и впадающая в Волгу Самара с разветвленной сетью притоков. Оренбургская область может и должна стать неиссякаемой житницей государства. Именно здесь кусочек той самой Целины, которая была распахана только в пятидесятые годы двадцатого века.

Север области довольно густо для лесостепной зоны покрыт лесами. Причем в этих лесах преобладают сосна и дуб, а в верховьях Яика – лиственница. Сакмара, на которой и предстоит построить Оренбург, течет из обильно лесной зоны. Там, в верховьях Сакмары, мы уже давно добываем марганец. Так что местность эта уже обжита, хотя и недостаточно. Части пленных предстоит на этой базе обустроить для себя леспромхоз с лесопилкой. Оборудованием для лесопилки мы их обеспечим уже в этом году. Им придется также построить дорогу с марганцевого рудника на Белую, сделать легкой доставку марганца из рудника на берег реки.

Уже два года строится город Верхний Ик на самом юге петли реки Белой. Триста человек уже построили стандартный набор зданий любого нашего города: барак для первоначального проживания, столовую, баню, пекарню, амбар, конюшню, коровник и погреб. Завезли туда необходимое оборудование и материалы. Распахали и засеяли минимально необходимые площади. Сейчас ускоренно строят себе нормальное жилье и переселяются туда из барака. Большинство уже переселилось. Таким образом, Верхний Ик готовая база для очередного броска вперед, то есть на юг, на Яик. Приток Сакмары Большой Ик, в честь которого и назван город Верхний Ик, течет по лесам, так что и там можно будет брать древесину для строительства.

И, наконец, джокер в рукаве – Илецкий соляной купол. В 60 километрах на юг от Оренбурга расположены гигантские залежи каменной соли прекрасного качества. Такого качества, что сырье совершенно не требует обогащения. Соляной купол размером в два километра в поперечнике и на сотни метров в глубину своей вершиной выходит прямо на поверхность. Все, что нужно сделать для добычи соли, это расчистить поверхность купола от почвы и мусора и измельчить соль до нужного размера фракций. В этом месторождении больше, чем пол миллиарда тонн соли. Это месторождение и сейчас не выработано. После налаживания добычи в Илецке наше Усолье нам больше не понадобится. Себестоимость соли будет состоять на 99% из стоимости доставки. А доставка на 99% будет состоять из сплава вниз по Белой. Но 1% это доставка до Белой из Илецка, а это почти 200 км. Или по дороге, или вверх по реке. Причем 50 км обязательно по дороге из Илецка до Оренбурга. Хорошо, что хоть по ровной степи. Эту дорогу придется построить нашим пленным. В перспективе, если экспорт соли будет большим, можно построить и железную дорогу. А он может быть очень большим. Сейчас в Европе соли катастрофически не хватает. Особенно после того, как гегемоном в восточном средиземноморье стала Османская империя. Нет избытка соли и у ногайцев, и у астраханцев. Да и в Персии соль тоже товар дорогой. А во все эти места доставлять соль вообще просто – вниз по Яику и по гладкому морю. Таким образом, экспорт соли может стать третьей золотой жилой.

Добыча соли кайлом и лопатой это не наш метод. Будем конструировать соледобывающий комбайн на паровой тяге. Маломощный паровой двигатель уже сконструирован и изготовлен. Вот на базе такого маломощного двигателя и нужно сконструировать самодвижущуюся фрезу, которая будет измельчать соль и грузить ее в вагонетку при помощи транспортера. Плантации кок-сагыза уже разрослись, производство резиновых изделий налаживается. Вулканизировать резину средней твердости на прочном матерчатом основании не самая сложная задача, так что наши розмыслы справятся.

Вот такие грандиозные планы, о которых наши пленные пока не догадываются.

Вместе с тем, Оренбург это продвижение на территорию Ногайского ханства. Этот вопрос, а заодно и Бузулукский вопрос, нужно бы дипломатически урегулировать. Отправим к ногайцам посольство с предложением о заключении большого торгового договора. Мы будем поставлять прямо в Сарайчик зерно в большом количестве, а они будут поставлять нам скот ежемесячными порциями к месту слияния Яика и Сакмары, а также Бузулука и Самары. Для них это все равно окраина их территории. Там мы будем забирать у них скот и дальше сами переправлять его к нам на Белую или на Волгу. В этих местах мы поставим городки, а они дают нам свое разрешение на использование этих городков с окрестностями. Окрестности понятие не вполне определенное. Мы для себя считаем, что в окрестности входит весь бассейн Самары, Сакмары и Большого Инка, а на юг включают Илецкую гору. Но разрешение ковырять Илецкую гору мы попросим позже отдельно и за отдельную плату. Может быть.

Цену предлагаем хорошую: одна овца - один мешок пшеницы, или два мешка ржи или три мешка ячменя. Мешок величина условная. Овец и баранов будем принимать по весу и зерно отдавать по весу. За коров будем платить в два раза дороже. У ногайцев наверняка найдутся грамотные люди, которые вместе с нами в Оренбурге и в Бузулуке смогут принимать овец и коров по весу. Весы у нас есть. Также по весу будем отдавать и зерно. Вместе с посольством прибудет сразу большое количество зерна авансом. Посольство отправим на малой шхуне с баржей. На баржу влезает 50 тонн. В первый раз привезем 10 тонн пшеницы, 20 тонн ржи и 20 тонн ячменя. Все равно нам десятину девать некуда, будем обращать ее в мясо. Этого должно хватить примерно на 500 голов. Потом баржа поднимется вверх по Яику в распоряжение колонистов.

Предлагаем договориться на первый год по сто овец и десять коров в месяц, на второй год по двести овец и пятьдесят коров в месяц, на третий год по пятьсот овец и двести коров в месяц. А там посмотрим. Масштабы сделки должны ногайских биев впечатлить. Причем регулярность поставок по месяцам оговорим особо, за этим бии должны следить сами. Сами они должны решать, какой улус в каком месяце своих животных будет доставлять в какую указанную точку.

В перспективе в Оренбурге мы видим центральный мясокомбинат княжества. Не использовать такой мясной ресурс, как кочевники ногайцы, неправильно. Мы и сейчас его используем, но не на полную катушку.

У наших розмыслов уже что-то получается с холодильной установкой. Через год она точно будет готова. Через год будет готово и все необходимое для производства большого количества консервов. Так что мясокомбинат будет скомбинирован с консервным заводом и с колбасным заводом.

На консервном и заводе кроме тепловой обработки будем использовать и консервацию сорбиновой кислотой. Сорбиновая кислота (Е200) получается так: отжать сок рябины выпарить рябиновое масло, в котором концентрированная сорбиновая кислота с естественными растительными примесями, которые не мешают кислоте подавлять развитие бактерий. Сегодня так не делают потому, что есть экономичный чисто химический способ получения этой кислоты. Капнуть в каждую банку сверху сорбиновой кислоты и получим дополнительную гарантию сохранности продукта. В банку с консервами, нагретыми до 107.5 градусов цельсия в бане с концентрированным раствором поваренной соли. До большей температуры солевой раствор не нагреть.

Шкуры в таком количестве тоже нужно утилизировать. Придется построить и завод кожевенный. Именно завод с минимизацией тяжелого ручного труда и с дублением кожи самым прогрессивным способом – сульфатом хрома. Это, кстати, уменьшит и неприятные запахи кожевенного производства. Таким образом, у Оренбурга видится блестящее будущее.

Дорога с Сакмары на Белую и обратно должна стать весьма оживленной. И как раз на этой дороге расположены большие залежи бурого угля. В Оренбурге и южнее леса совсем не много, там это ценный ресурс. Тратить его на дрова не целесообразно. Вот тут-то и пригодится бурый уголь. Его теплотворная способность в два раза ниже, чем у каменного угля, но в полтора раза выше, чем у дров. То есть возить бурый уголь выгоднее, чем дрова. Залегает он близко к поверхности земли, и когда его открыли (откроют), то разрабатывали его открытым способом. Для доставки угля в Оренбург придется как-то перебираться через водораздел Белой и Сакмары, а дальше вниз по воде до самого Оренбурга. А вот вниз по Белой возить совсем просто, а там расположено много наших городков, и будет еще больше. Так что разработку и доставку угля нужно налаживать.

Очень пригодится этот уголь и при производстве магния, которое уже не за горами.

Оренбург может сослужить нам и еще одну службу. На северо-востоке от нас лежит обширное Сибирское ханство. Нынешний хан Ибак очень активный товарищ. В нашей исторической реальности он активно влиял даже на занятие должности Казанского хана. Здесь мы лишили его такой возможности. Но хана Ахмата в Большой Орде он все-таки устранил и здесь. Это было только что. Хорошо бы сделать Оренбург такой же приманкой, как и Пензу. Выманить Ибака из-за Урала сюда на Яик, и показать ему кузькину мать. Показать легко, а вот выманить трудно.

Только что в 1481 году Чердынский воевода Федор Пестрый и Чердынский князь Михаил Ермолаевич отбили очередное нападение мансийско-татарского войска из-за Камня. Наверняка у них есть пленные татары. Нужно ими разжиться. Отправим наших разведчиков в Чердынь с заданием, выкупить или выкрасть как можно больше татарских пленных образца 1481 года. Лучше выкупить. Заодно разведать, что сейчас из себя представляет Чердынь и вообще Пермь Великая. Кто там и как живет и сколько их. Как Чердынь и другие городки укреплены. Чем вообще они живут. Но главное – татарские пленные.

Когда они добудут и привезут татарских пленных, мы их расспросим о Сибирском ханстве и отправим в Оренбург. Там они поживут немного, и мы их отпустим на Тобол. От Оренбурга до Тобола совсем не далеко, а там вниз по Тоболу вода сама домчит их до хана Ибака. И расскажут они хану Ибаку, что почти на его земле, а ведь четкой границы между Сибирским и Ногайским ханствами нет, живут какие-то богатые и малочисленные чужаки. Живут и никакой дани ему не платят, да еще над ним посмеиваются, а некоторые так и вообще смеются. А мы специально будем при них надсмехаться над ханом Ибаком на все лады. Будем надеяться, что это на Ибака подействует и он припрется нас наказывать и грабить. Ну а уж мы-то горячую встречу ему обеспечим.

Леонардо спроектировал и Храм Общественного Питания, и Дворец Культуры. Они спроектированы и будут строиться как единый ансамбль с Административным дворцом. Строительство уже началось.

Дембельские бригады потихоньку заканчивают свои дембельские работы. В Кизеле построен металлургически-механический завод. Наши мастера монтируют на заводе необходимое оборудование.

Завод представляет собой большое высокое кирпичное здание с верхним светом. За прошедшие года мастера наработали богатый опыт работы и этот опыт воплотился, в частности, в зонировании завода. С торца завода поступает руда, уголь древесный и уголь каменный, флюсы. Древесный уголь используется как восстановитель в доменном процессе, а каменный уголь как топливо во всех процессах, требующих разогрева. Здесь же на входе расположены склады всех необходимых материалов и участок подготовки шихты - смеси руды, древесного угля и флюсов.

Руда у нас очень хорошая с содержанием железа больше половины, так что обогащение на входе требуется минимальное. Рабочие вручную выбирают из толченой руды нерудные включения, после чего руда готова к загрузке в доменную печь. Печь высокая. Несмотря на заглубление фундамента в землю, она возвышается над полом на восемь метров. На высоту этих восьми метров нужно поднять приготовленную шихту для загрузки в домну. Вокруг загрузочного отверстия устроена площадка, на которую шихта подается ленточным транспортером и там складируется до момента загрузки. Доменная печь работает непрерывно, и загрузка требуется постоянно. Очень важно поддерживать постоянный уровень загрузки домны.

С противоположной от транспортера стороны расположены меха. Но это не какие-то примитивные кожаные меха, а два цилиндрических воздушных насоса двойного действия. Каждый насос качает воздух при движении поршня как вправо, так и влево. Причем насосы работают со сдвигом по фазе таким образом, что воздух попадает в домну не порциями, как это делают примитивные меха, а практически постоянным потоком. Для этого их и два. Качество дутья от этого значительно повышается. Воздуходувные каналы проложены в теле доменной печи таким образом, чтобы воздух нагнетался в печь уже подогретым, а печь при этом охлаждалась от излишнего перегрева. Это позволит печи работать два-три года без капитального ремонта. А, может быть, и дольше.

Нагнетание воздуха в домну – самый энергозатратный процесс во всей нашей металлургии. Воздушные насосы приводятся в действие от вала, выходящего из закрытого от посторонних взглядов помещения. Там установлена паровая машина.

Со стороны лётки домны по рельсам ездит ковш, принимающий жидкий чугун и развозящий его по пяти конвертерам и местам разливки чугуна по формам. По этим же рельсам, но в другую сторону ходит ковш с расплавленным шлаком. Из этого ковша расплавленный шлак разливается по формам. При этом получаются качественные шлакоблоки, пригодные для любого строительства.

Чугуна и шлака по весу образуется примерно одинаковое количество, шлака несколько больше. Но поскольку шлак в три раза легче, по объему его образуется соответственно в три раза больше. Суточная производительность нашей домны – пять тонн чугуна и, соответственно больше пяти тонн шлака. Из такого количества шлака можно сложить больше двух кубометров стены.

Размер порции чугуна определяется количеством выпусков в сутки. Таких выпусков не может быть меньше двух, но обычно их не бывает и больше четырех. Количество выпусков связано с дальнейшим использованием чугуна. Если нам нужно получить больше стали, выпуски делаем чаще, если накопилось достаточно форм для чугунных отливок, выпуски делаем реже. Пять конвертеров поглощают единовременно одну тонну чугуна. Восстановление стали занимает от десяти до двадцати минут в зависимости от углеродистости варимой стали. Инструментальная высокоуглеродистая сталь варится быстрее, чем низкоуглеродистая сталь для консервных банок. С учетом времени на подготовительно заключительные работы цикл варки стали в конвертерах занимает не больше часа.

Получается, что мы можем отлить максимально тяжелую чугунную отливку весом больше двух тонн, и максимально тяжелую стальную отливку весом больше тонны. Пока нам отливки такого размера были не нужны. Мы не собираемся никому пускать пыль в глаза какой-нибудь Царь-пушкой.

За конвертерами стоят меньшие по мощности, но такие же по конструкции воздуходувки, также работающие от паровой машины. Сегодня в двадцать первом веке такой способ получения стали называется кислородно-конвертерным. И это не случайно. Как известно, воздух на четыре пятых состоит из азота. Для нас это плохо. Во-первых, азот никак не участвует в восстановлении железа, и не повышает, а понижает температуру плавки. В восстановлении участвует только одна пятая воздуха, состоящая из кислорода. Это сильно снижает экономичность процесса. Но это еще пол беды. Азот также вреден для стали, как, например, сера или фосфор. Но сера и фосфор входят в изначальный состав руды, и мы всячески стараемся от них избавиться. В частности, добавляем в шихту флюсы, которые связывают серу и фосфор в нерастворимых в железе веществах и выводят в шлак.

В железе много чего может растворяться. И это хорошо. Если бы в железе ничего растворяться не могло, то мы не смогли бы улучшать свойства стали, варить сталь с разными свойствами для разного использования. В железе растворяются не только вредные сера, фосфор, азот, водород, но и полезные марганец, никель, хром, алюминий, магний, вольфрам… Азот - вредная примесь. Наличие азота в стали делает сталь несколько более хрупкой. Это обстоятельство не так важно, например, для топора или молота, но очень важно для пилы или меча. При конвертерном способе варки стали мы сами продуваем чугун азотом, сами вносим в чугун эту вредную примесь. Этого не происходит в мартеновской печи, но ее конструкция значительно сложнее. Именно из-за вредного азота в современном производстве чугун продувают не чистым воздухом, а смесью воздуха с кислородом. И количество растворенного азота в стали снижается до приемлемого, и охрупчивание не происходит.

Академик Капица пока не придумал свой турбодетандерный способ производства кислорода. Мы хоть и знаем об этом способе, но воспроизвести его не можем. Промышленные количества кислорода нам недоступны. Придется выкручиваться другими способами. Мы и выкручиваемся уже довольно давно и качество наших сталей нас вполне удовлетворяет.

Прежде всего это повышенное содержание флюсов. В конвертер мы загружаем известняка больше, чем это требуется для окончательного удаления серы и фосфора. Излишний известняк, а еще лучше, доломит способствует удалению и азота. Во-вторых, в воздушный канал мы впрыскиваем воду и получаем паровоздушную смесь. Воздух перед продувкой конвертера проходит через корпус домны для его предварительного нагревания. У домны тепла много, она вполне может им поделиться с младшим братом конвертером. Наличие в продуваемой смеси воды препятствует растворению азота. В-третьих, за пару минут до окончания варки мы вбрасываем в конвертер порцию мелко измельченной железной руды. Взаимодействие руды с азотом выводит азот из состава стали. И, наконец, повышенное содержание никеля. Как известно, никель существенно увеличивает вязкость сталей. Именно поэтому никель является основным легирующим элементом броневой стали. Все наши стали имеют в своем составе не менее одного процента никеля. Это содержание никеля полностью нейтрализует охрупчивающие свойства остаточного азота, все-таки растворенного в окончательно сваренной стали.

Возле каждого конвертера имеется достаточное место для расположения форм для стальных отливок. По этим формам сталь разливается уже вручную, ведь стали в пять раз меньше, чем чугуна, а на каждый конвертер и в двадцать пять. Причем в отличие от чугуна из домны, сталь из конвертера можно разливать мелкими порциями. Здесь не нужно пробивать, а потом снова законопачивать лётку, как в домне. Достаточно наклонить конвертер и вылить сталь. Шлак образуется и в конвертерном процессе. Его мы также используем для производства строительных блоков. Правда, их получается значительно меньше, чем в доменном процессе.

Еще дальше расположен переплавительный горн для расплавления чугуна перед загрузкой его в конвертер или для разогрева заготовок перед обработкой их давлением.

С противоположной стороны цеха располагается оборудование для обработки давлением: два паровых молота и два прокатных стана, один для листового проката, другой для фасонного. Паровые машины и переплавительный горн работают на каменном угле. Образующийся здесь шлак используется для дорожно-строительных работ в качестве щебенки.

Металлургический цех стеной отгорожен от цеха литейного. Главное место в этом цехе занимает формовочное производство. Опоки, модели, формовочные столы, все это занимает очень много места. Именно здесь заканчиваются рельсы чугунолитейного ковша. Здесь же разливается и сталь, которую доставляют от конвертеров в ручном ковше.

Литейный цех стеной отгорожен от цеха жестяного. Здесь происходит очистка и лужение поступающих с прокатного стана жестяных заготовок. И для кровельного железа, и для изготовления жестяных бочек и канистр, и для изготовления консервных банок и крышек. Здесь же стоят различные прессы для холодной штамповки. Все станки работают от приводного вала, выходящего из закрытого помещения с паровой машиной.

Жестяной цех стеной отгорожен от цеха механического. В механическом цехе рядами будут стоять металлообрабатывающие станки: токарные на разные размеры заготовок, сверлильные, фрезерные. Все они также будут работать от паровых машин. В этом цехе особенно много свободного места. Станки делаются медленно, но места для них приготовлено много. От одной паровой машины смогут работать больше десятка станков. Кроме того, наши станкостроительные розмыслы все время придумывают все новые и новые станки и их тоже куда-то нужно будет ставить.

К заводу от угольных копей и от рудника, а также от пристани проложены ровные дороги. На их постройку ушел шлак, накопившийся за годы работы старого производства. Заготовлены шпалы и костыли. Как только будут готовы рельсы в достаточном количестве, по этим дорогам будут проложены дороги железные. На конной тяге.

Но пока еще никакое оборудование не работает. Все находится в разной стадии установки, монтажа или наладки. Но уже скоро все заработает.

Также монументально и внушительно выглядят медеплавильно-литейно-прокатный новый завод в Перми, прядильно-ткацко-бумажный завод в Уфе. Они также закончены строительством и там также ведется монтаж и наладка оборудования.

Очень близки к завершению административные здания и водокачки в Кизеле, Перми и Уфе, а также первоочередные строения в новых городах на реках Ик, Сюнь, Дёма и Чермасан. У казанского воинства чемоданные настроения. Мы вместе с ними радуемся их скорому освобождению. Ведь они остаются в нашем княжестве, независимо от того, вернутся они на Казанку или осядут где-нибудь на Белой или в любом другом месте. Те, кто сразу решил остаться в Таныпе, уже съездили к себе на малую родину и привезли в Танып свои семьи. Богатый исторический опыт позволяет нам не совершить большой ошибки, и мы поселяем казанцев вперемешку с вновь прибывшими. У нас в Таныпе не будет своего Чайнатауна или Брайтон-Бич. Наш «мелтинг пот» должен работать эффективно, мы будем ему только помогать. Не только неукоснительное соблюдение принципа «все равны», но и оказывая помощь в преодолении объективно присущей всем лени в освоении чего-либо нового. Мы надеемся, это поможет перемешать нации в нашем княжестве, сварив что-то очень вкусное и полезное. Русский язык и русская письменность должны стать основой этого небывалого блюда.

На казанской верфи кроме двух ежегодных барж построено патрульное парусно- винтовое судно. Оно вооружено одной пушкой и четырьмя картечницами. Его приписали к еще несуществующей крепости на правобережье, и оно бойко бегает выше Гостиного острова, патрулируя Волгу. А сама крепость уже строится. При ее строительстве широко используется железобетон, особенно при возведении фундаментов. Берег высокий, обрывистый, и такое инженерное решение представляется вполне оправданным.

Недавно образованные группы розмыслов уже достигли определенных успехов.

Холодильщики собрали экспериментальную установку для перегонки диэтилового эфира и экспериментальный компрессор. Они получили первые порции эфира и сейчас собирают уже саму холодильную установку.

Группа консервов изготовила штампы для холодной штамповки крышек для стеклянных банок и для килограммовой жестяной банки. Оказалось, что наши гидравлические молоты слишком сильны и громоздки для такого производства и было принято решение спроектировать и изготовить пресс для холодной штамповки жестяных заготовок. В этом деле пришлось поучаствовать и нашему герою. В читалке нашелся проект подходящего пресса и сейчас он уже изготавливается в Кизеле.

Трикотажная и швейная машинки тоже уже изготавливаются, но там не все идет так же гладко, как это было при изготовлении ткацких станков. Кинематика процессов несколько сложнее и требует более точного изготовления деталей. Но процесс идет и непреодолимых препятствий на этом пути пока не видно.

Проявились очертания и опытной установки для изготовления галош. Подобран состав теплоносителя для заданной температуры вулканизации и изготовлены почти все формы для сорокового размера галош. Вот-вот получится первая пара.

Каспийская флотилия совершает регулярные рейсы в Персию. Каждый рейс привозит 600 средиземноморских рабов и много необходимых товаров. Свои обязательства перед Ягубом мы выполняем. Ягуб тоже от нас не отстает. Его артиллерийский парк позволяет ему задумываться над более грандиозными политическими задачами. Теперь проблемы на Кавказе он сможет решить более радикально. Теперь кукушонка - ардебильских сефевидов - Ягуб вполне сможет прихлопнуть, несмотря на их с ним кровное родство. В нашей исторической реальности это они его прихлопнули, отравив. Избавившись от этой пятой колонны, он сможет более эффективно справиться и с Картли и присоединить Ширван. Империя вырастет под его руководством, а не под теократической властью сефевидских исламских экстремистов. Возможно, ему удастся избежать отравления в 1490 году. Ближе к этому сроку мы его предупредим о вероломстве его жены отравительницы.

Похоже, что экспансия турок на восток прекратилась пушками Ягуба. Интересно, что окажется более важным: возможность увеличения концентрации сил на западном направлении или уменьшение экономической базы в связи с не приобретением территорий на востоке. Возьмут теперь турки Вену в 1529 году или опять не возьмут?

Военные действия на юге Великого княжества Литовского в 1480 году прошли для нас удачно. И наш кафский работорговец привез нам две партии рабов по 600 человек, и ногайцы выполнили договор – скупили в Большой Орде полторы тысячи рабов. Таким образом если не считать казанских рабов, нас прибавилось больше, чем на четыре тысячи человек. Есть кому пополнить новые производства и заселить новые города, подготовленные дембельскими бригадами.

Подготовили и отправили обе экспедиции касимовского войска в Пензу и русского войска в Оренбург. Для отправки такого количества людей и снаряжения потребовалось значительное количество наших галер и барж. Но все равно все необходимое за один рейс переправить не удается. В первом рейсе отправлены люди, продукты и строительный инструменты. Придется части судов в этом году сделать и по второму рейсу. В Оренбург отправили и табун лошадей. Отправили и посольство к ногайцам. Малая шхуна привезет посольство обратно, а баржа останется на Яике и Сакмаре в распоряжении оренбургских строителей. Табун лошадей отправили и в Бузулук.

Вместе с русским войском отправили оборудование для магниевого производства. По дороге магниевые розмыслы отберут себе в помощь необходимое им число работников и начнут активное строительство своего производства.

Отправлено и оборудование на Серебряный рудник для производства вольфрама и цинка.

Пришла весть от разведчиков из Большой Орды. Обе группы «провокаторов» успешно добрались до Ильхама и начали свою подрывную работу. По первым впечатлениям на пропаганду клюет не только сам Ильхам, но и часть местных татар, готовых организовать набег. Идти на Пензу им значительно удобнее, чем выбираться на Муравский шлях, не нужно форсировать такую большую реку, как Дон.

Раз такое дело, настала пора усиливать гарнизон Пензы. Отправим в Пензу артиллерийский резерв первого полка и его кавалерийский эскадрон. Вместе с расквартированным батальоном они вполне смогут справиться с любой татарской ратью.

Пенза строится уже третий год, так что задуманные оборонительно-мышеловочные сооружения уже построены. Полуторакилометровый ров шириной в три метра и глубиной в два метра выкопан. Вся вынутая земля пошла на выравнивание территории будущего города. Построен и мост через ров. Этому мосту отводится важная заманивающая роль.

На третьем году освоения территории пензенцы уже распахали и засеяли все площади, которые были им предписаны нашими агрономами. Начиная со следующего года продукцией растениеводства они будут обеспечивать себя сами. Может быть, они смогут частично обеспечивать и своих соседей – строителей пути с Волги на Дон. Животноводство пока в стадии налаживания, мы постепенно пополняем поголовье их стада. На таком логистическом плече задача не быстрая. Если Ильхам клюнет на нашу приманку, с лошадьми у них тоже будет все в порядке и даже с избытком.

Основные строительные задачи они тоже уже выполнили. Сейчас выполняют жилищный стандарт. Пришлось им выкопать глубокий колодец. Пенза стоит на высокой возвышенности, так что уровень грунтовых вод довольно низок от поверхности города. Но они справились, колодец выкопали. Бетонные обсадные кольца очень облегчают такую задачу. Сейчас пензенцы строят себе водонапорную башню. Все оборудование для башни они уже поучили. Получили они и оборудование для лесопилки и кирпичного завода. В верховьях Суры заканчивается строительством плотина для этих производств. Так что в Пензе все развивается по плану. Вот случится ли на будущий год ожидаемая неожиданность? Посмотрим.

Пора нам преодолевать водораздел между Волгой и Обью, прокладывать дорогу до Свердловска. Здесь канал, как между Сурой и Доном, проложить не получится. Слишком затратное это мероприятие. Будем прокладывать дорогу. Причем такую дорогу, чтобы ее легко было превратить в железную. То есть дорогу с уклонами не больше 5%, максимум 10%. Изыскательские работы нам проводить не нужно. Будем прокладывать дорогу ровно там, где она проходит в нашей исторической реальности. Пятьдесят километров от устья Утки на Чусовой до Свердловска на Исети требуют всего пяти мостов через маленькие речки. После Свердловска Исеть уже вполне судоходна для наших малых шхун и барж. А нам нужно дальше вниз по Исети и вверх по Синоре и Багаряку еще 150 километров. А там вольфрамовые россыпи и графитовые карьеры. Очень бы нам пригодился вольфрам, если мы доберемся до речки Багаряк. Да и вообще восточный Урал на порядок богаче западного. Вот мы к этим богатствам и подберемся. Да и на Тобол отсюда короткая дорога по полноводным рекам. А на Тоболе, точнее на его притоке Туре, живет хан Ибак, который нам не нравится и который скоро, мы надеемся, придет в Оренбург наказывать нехороших русских. Такая дорога – большое строительство, которое требует много рабочих рук и инфраструктура для проживания их носителей.

А весной отправим туда табун лошадей голов в двести с пятьюдесятью телегами. Транспортной работы будет очень много, так что без лошадей никак не обойтись. А лошадям зимой надо что-то есть. Придется отправить туда и разобранную лобогрейку. Значительная часть пути будет пролегать по территории недружественных подданных Ибака. К этому нужно быть готовыми. Перегонять табун будет взвод ногайцев кавалеристов, а охранять их будет рота солдат на тех же конях. На ногайцах уход за лошадьми, а за солдатами охранение и оборона. Пушек в такую даль брать не будем, приплывут по воде, зато огнестрелом всех обеспечим полностью: у кавалеристов по два пистолета, у солдат у всех по ружью, в обозе по картечнице на отделение.

Отправятся они из Агидели на Оренбург, первые четыреста километров. А потом к месту впадения Синары в Исеть, вторые четыреста километров. От Оренбурга нужно двигаться по водоразделу Сакмары и Яика, а когда Сакмара закончится, все время прижиматься к хребту Уралтау. Слева будут горы, в которые лезть не нужно, а справа долина, в которую сбегают многочисленные реки. По верховьям этих рек и нужно двигаться все время. А когда горы станут совсем низкими и отодвинутся влево, перед ними на север раскинется большой плоский озерный край. Первая крупная река на их пути и будет Исеть. По этой реке и нужно подниматься вверх, пока они не найдут наших людей в Ревде или на горе Серебряной. Путь не близкий, примерно столько же, как от Сарайчика до Агидели. Справятся. Главная трудность, найти нужное место. Если они примут за Исеть Миасс или Синару, и, поднявшись вверх по течению никого не найдут, нужно двигаться дальше на север, ни в коем случае не переходя на западный склон. Тогда они и не промахнутся. Придется с табуном отправить лицеиста, умеющего читать карту. Самая большая трудность для него будет заключаться в том, что на карте не будут указаны все реки и ручьи по их малости. А в верховьях все реки малые. Главным ориентиром должна быть высота гор. Если вдруг они еще никого не нашли, а горы слева начали снова расти, значит они промахнулись и нужно возвращаться на юг. Средний Урал, где расположена наша Ревда, самое низкое место Уральского хребта.

(Репортаж с Шестого Большого Совета, напечатанный в 21 номере Вестника Агидели)

Снова подошло время Большого совета. К этому времени прошли выборы по новым правилам. По три советника избрано в Таныпе, Усолье, Ревде, Верхнем Ике, Симе, Сюне, Нижнем Ике, Чермасане, Дёме и в Казани. В Котельниче, Арске, Хлынове, Юрюзани, Инзере – по четыре советника. В Кизеле, Уфе, Перми и Пензе – по пять советников. А в Агидели – шесть советников. Итого семьдесят шесть советников. У нас работает двадцать один приказ, от каждого из которых на Большом Совете желательно присутствие хотя бы по два человека. Места для зрителей в большом зале Административного Дворца остается совсем не много.

Князь.

- Здравствуйте, друзья.

С большой радостью смотрю я в этот зал. Вижу я в этом зале такое большое количество советников и радуюсь. Такое количество советников свидетельствует о том, что мы успешно выполняем и вторую, и первую наши задачи.

Если советников много, значит и нас стало больше, значит вторую задачу мы выполняем. В прошлом году нам удалось выкупить больше четырех тысяч наших товарищей. Да еще в Казани мы освободили очень многих. Пока не всех. Сейчас наши военные работают над этим за пределами самой Казани. Надеюсь, в Арской даруге они уже научились освобождать, и в остальных даругах у них получится еще лучше. Теперь перед нами стоит более трудная задача – сделать нашими товарищами и тех, кто рабами в Казанском ханстве не был. У многих из них в голове засела вредная мысль – быть, а кому-то и стать рабовладельцем. Те, у кого такая мысль в голове сидит, пока еще нам не товарищи. Но мы будем стараться сделать так, чтобы эта мысль им самим перестала нравиться. Чтобы они душой приняли наш главный принцип: кто не работает, тот не ест. Ведь не работая можно есть только то, что ты отнимешь у того, кто работал. Или украдешь.

Если советников много, значит много и грамотных избирателей. Только в самых новых городах избрано всего по три советника. В остальных по четыре-пять, а в Агидели – даже шесть. Ну как тут не радоваться. И закон, который мы приняли на последнем совете, заработал, и демократия, о которой мы говорили в прошлый раз, развивается. А это очень важно, чтобы демократия развивалась. Именно демократия является опорой при реализации наших главных принципов.

Но не только растущая грамотность свидетельствует о решении нами первой главной задачи. Еще когда мы знакомились с нашими Приказами, нам было сказано, что едой мы обеспечены даже с избытком. Ну это вы видите каждый день в наших столовых. Только от вас – советников зависит, чтобы в ваших городах все всегда ели вкусно. Ведь мало вырастить пшеницу или корову, надо еще из них приготовить вкусную еду. Бытовой приказ докладывает, что в разных городах еда не одинаково вкусная. Хотя продукты у всех одинаковые. Видимо сварить вкусные кашу или щи не так просто. Я, например, не умею. А кто-то умеет это делать особенно хорошо. Бытовой приказ предлагает устроить школу поваров. Собрать из всех городов тех, у кого получается лучше, чем у других и заставить их сделать книгу рецептов разных кушаний, поделиться их секретами. А когда они эту книгу напишут, а мы издадим, собрать из всех городов тех, кто хочет научиться готовить вкусно, и пусть лучшие научат всех остальных. После учебы все разъедутся и с новыми знаниями, и с новыми поваренными книгами. Наверное, после такой учебы во всех городах люди будут есть более вкусную пищу. Это значит, что мы еще немножко выполним нашу главную задачу. Всем нам будет жить еще чуть-чуть лучше.

Жизнь не может быть хорошей, если человек живет в плохом жилище. В землянках и полуземлянках, как в Вятской или Казанской земле, у нас не живет никто. И это уже хорошо. Хорошо, но мало. Мы перед собой поставили задачу – поселить всех в отдельные дома или в отдельные квартиры. Совсем в отдельные – семейных, а холостых и не женатых, в малонаселенные. В отношении всех, кто стал нашим товарищем два года назад или раньше, эта задача выполнена. Вы все это знаете. Прошлогоднее большое приобретение нас, конечно, радует, но и усложняет эту задачу. Но мы ее решим. Сегодня стандарт любого нашего жилья это дом с деревянным полом и деревянным потолком, с печным отоплением по белому, то есть с дымоходом, с застекленными окнами, и с освещением керосиновой лампой. Это стандарт. Так живут все, даже те, кто на первых порах живет в большом бараке. Вы все попали сюда из разных мест и можете подтвердить, что так никто и нигде в мире не живет. Может быть, в южных местах это не так актуально по причине теплого климата, но так никто и нигде не живет.

Но нам и этого мало. Мы поставили себе задачу поселить всех в таких домах, где будет водопровод и канализация. В таких домах, множество которых уже построено и в Агидели, и в Кизеле и много еще где. Но не везде. А должно быть везде. Сегодня я ставлю перед вами советники задачу – сделать так, чтобы все желающие могли в вашем городе жить в таких домах. Всем необходимым для этого княжество вас обеспечит: и трубами, и насосами, и кранами и всем остальным, что делают на заводах. Но построить дома вы должны сами. Кому не хватает рабочих рук, давайте заявку в разрядный приказ, и получите людей из новых партий. Сейчас только со Средиземного моря мы каждый год будем привозить почти по две тысячи новых наших товарищей.

Почему я говорю только о желающих? Потому, что таким стандартом мы можем обеспечить только двухэтажные дома. Тот, кто захочет жить в отдельном доме, должен будет мириться с водой из колонки на улице и туалетом во дворе. Когда-нибудь мы сможем справиться и с этим, но еще не скоро.

А вот большим количеством горячей воды мы скоро обеспечим не только тех, кто живет в двухэтажных домах, но и всех остальных. Водогрейную колонку мы уже выпускаем, пока не в очень больших количествах. В этом году мы закончим оборудование новых железных и медных производств, и тогда за пару лет водогрейными колонками обеспечим всех.

В Уфе мы построили новое текстильное производство, и я очень надеюсь, что проблему с тканями мы также скоро закроем. Во всяком случае по количеству тканей. Но и от покупок у заморских купцов мы тоже отказываться не будем. После того, как мы стали руководить Казанской ярмаркой, мы сможем заказывать заморским купцам крупные партии тех тканей, которые нам особенно понравятся. Они сами организуют у себя на родине производство именно того, что нам нужно в потребных нам количествах. А то до сих пор нам доставались только небольшие партии тканей, а ведь нас уже очень много.

После одного из прошлых Больших Советов мы организовали пошивочный цех, в котором работают ногайские женщины на той стороне Белой. Этот цех нас на какое-то время выручил, но нас стало больше, и проблема опять встала во весь рост. Бытовой приказ решил использовать для решения этой проблемы трудовые резервы Казани. Там сейчас строится большой пошивочный цех, в котором будут работать казанские женщины. Тот цех сможет развиваться практически неограниченно, в Казани трудовые ресурсы огромны.

Сапожников в Казани много, так что на очереди у нас строительство рядом с Казанью большого сапожного производства.

Но вернемся к тому, что не все казанцы пока стали нашими товарищами. Разрешение этой проблемы мы видим по двум направлениям. Во-первых, в Казани уже построен Лицей для обучения грамоте казанских детей. Первый выпуск детей уже прошел. Мы очень надеемся, что все прошедшие обучение дети усвоили наш главный принцип, а вредную мысль о рабовладении из головы выбросили. В Лицее учатся маленькие дети. Их убеждения еще не тверды, поэтому полученное в Лицее нужно закрепить в более зрелом возрасте. Лучше это делать в армии.

Сегодня вам предстоит рассмотреть закон о всеобщей воинской службе. По этому закону все мальчики княжества, а не только казанцы, будут проходить одногодичную воинскую службу. В течение года они должны будут физически окрепнуть и изучить все воинские специальности от пушкаря до ездового и кашевара. Научиться стрелять, ездить на коне, владеть холодным оружием.

В законе должно быть прямо оговорено, что проходящие воинскую службу в военных действиях не участвуют. Для военных действий нам достаточно нашей армии. Мы вообще больше никуда наступать не будем. Наступление на Казань было последнее наше наступление. Теперь мы будем только оборонятся, если кто-нибудь на нас нападет. Вот напало на Казань русско-касимовское войско, и мы от него оборонились. Нападет еще кто-нибудь, мы опять будем оборонятся, но только нашей армией.

Не исключено, что на нас придет нападать какое-нибудь несметное войско, такое большое, что наша армия не сможет с ним справиться. Какой-нибудь новый Батый. Вот тогда и только тогда мы призовем в армию тех, кто раньше прошел воинскую подготовку. И они уже не будут неопытными ополченцами, а будут умелыми воинами, которые дадут отпор любому врагу. Если на нас нападет очень сильный враг, защищать Родину должны уметь все взрослые мужчины. А в арсенале для них должно быть и вооружение, и обмундирование, и воинский припас. Пройдет еще десять лет, и мы сможем выстоять против всего мира, если весь мир, не дай бог, на нас ополчится. Будем надеяться, что не придется. Но хочешь мира, готовься к войне. Тот, кто к войне готов, может принуждать к миру всех остальных.

Итак, одна из задач, решаемых введением этого закона, создание боеготового резерва для армии на случай гипотетического нападения огромного войска.

Но вернемся к началу. Боевая, включая физическую, подготовка не единственная задача всего мероприятия. Скорее всего никому из призывников воевать никогда не придется. И это хорошо. Не менее важная задача подготовка политическая, подготовка из призывников наших товарищей. Год – срок немалый. Выделение ежедневно небольшого времени на обучение и пропаганду боевой подготовке не повредит. А вот изменить мировоззрение может. Особенно если делать это с умом. Кроме того, вся служба должна вестись на русском языке, что автоматически улучшит владение всеми призывниками государственным языком. Тех, кто до прихода в армию язык как следует не выучил, будем учить особенно усердно.

Службу должны проходить все. Наши дети, родившиеся уже здесь, начнут служить еще не скоро. Но у нас на Инзере есть дети, родившиеся еще в Новгороде. Есть и немного других детей, которые вот-вот достигнут призывного возраста. Служить придется всем. Но, конечно, подавляющее большинство призывников на первых порах будут составлять казанские дети, и частично вятские. Если ногайские дети захотят пройти службу, мы будем только рады.

Сейчас по договорам о дружбе с ногайцами, мордовцами, марийцами-черемисами, чувашами, удмуртами мы каждый год принимаем на службу по двадцать их военных. Эта сотня проходит подготовку в запасном батальоне. Правильно будет их обучение проводить совместно с нашими призывниками. По нашим подсчетам шестнадцатилетних жителей княжества сегодня около трехсот. Десять взводов по тридцать человек. Да сотня союзников. Вот примерно на такое количество срочников и нужно будет подготовить военный городок.

Ближайший призыв назначим на следующую осень. За это время нужно будет подготовить материально-техническую базу, укомплектовать офицерскими, сержантскими и преподавательскими кадрами и разработать подробную программу прохождения службы. По дням.

Кому-то из призывников после прохождения службы может понравиться служить и дальше. Такие желающие уже подготовленными, а не через запасной батальон, будут поступать на службу.

Проект закона, как всегда, для вас подготовлен. Как всегда, вы можете в нем править все, что вам покажется нужным.

Ну а теперь я желаю вам плодотворной работы.

Вот и закончились все дембельские работы. Все пленные отправились по домам. Но не все собираются там остаться. Каждый десятый, а то и восьмой собираются вернуться сюда, на Белую. Это кроме тех, кто уже прижился на Таныпе. С учетом того, что они поехали по домам за своими семьями, а семьи у них немалые, это обещает прибавку жителей на Белой и Каме тысячи в полторы.

Появились первые делегации с выкупом за неудачных воевод, как за касимовских, так и за русских. Оплату привезли сполна, но пока не за всех. Кому-то добираться до своих вотчин дальше.

Прибыла и делегация от Московского княжества. Не посольство, а именно делегация. Хотят выкупить свое артиллерийское барахло. Пробовали торговаться, но мы были тверды. Выкупили все до последней пищали. Видно, не так все хорошо с артиллерией у Московского царя.

Когда делегация полностью расплатилась за свое барахло, мы продемонстрировали им наши пушки. Аттракцион уже отработан. Постреляли по мишеням, установленным на плотах вдоль Белой. Плоты с мишенями мы теперь так и храним для подобных случаев. Картина, как всегда, была эффектной и зрителей впечатлила. А зрители были не случайные. За стволами Иван прислал своих специалистов, чтобы мы не подсунули ему что-нибудь не то. Специалисты долго ковыряли следы от картечин, удивлялись убойной силе на такой дальней дистанции при таком маленьком калибре. Мы им сообщили, что у нас есть калибр и побольше. Если они захотят, по дороге домой можем им показать в Казани в действии наши пушки калибром в полтора раза больше этих.

И те, и другие пушки продаются. По весу: за каждый пуд веса сто холопов. Условия такие же, как при выкупе воевод – семейные женщины и дети идут дороже одиноких. Мы им намекнули, что царь Иван все равно вывозит из Новгорода много народу, вот пусть ими и расплачивается. А еще в набегах на Литву он все время берет полон. Этих пленных из-под Вязьмы, Ельни или Брянска мы тоже можем взять в оплату пушек. Если, конечно, пушки понравились.

Кстати, можем сделать пушки и большего калибра. Нам большие пушки ни к чему, нам не нужно штурмовать города. Нижний Новгород мы Ивану оставили. А вот Ивану и Тверь скоро воевать, и Смоленск, да и другие Литовские города. А они укреплены хорошо, вашими тюфяками с ними не справиться. Продаем опять же по весу. А большие пушки весят много. Пусть царь Иван думает.

Начали сказываться и действия наших агитаторов. В Казань прибыли первые беглецы переселенцы из Рязанской и Московской земли. Пока немного, но семьями. Таких беглецов сразу же переправляем на Белую, где по их желанию они либо включаются в коллектив любого по выбору сельскохозяйственного города, либо поселяются самостоятельно в любом месте по их выбору. С решением мы их не торопим, разрешаем им осмотреться сколь угодно долго. А пока они осматриваются, кормим в общей столовой.

В питомнике в Агидели выросли первые партии саженцев-двухлеток разнообразных плодовых деревьев. На быстрых малых шхунах развезли саженцы по разным городам. Места для первых садов уже приготовлены во всех городках. Дальше всего до Пензы. Туда саженцы везли со всем бережением, поливать не забывали.

В Казани первый сад заложили на склоне Арского поля на берегу Казанки. Теперь саженцы будем рассылать каждый год. Надежда на приживаемость хорошая, ведь они выращены из семян, полученных здесь же, а не из какой-нибудь Голландии.

В Казани закончили все восемь кварталов на Арском поле. Это 400 двухкомнатных квартир и 500 однокомнатных. Теперь строительство жилья в Казани можно притормозить. Нужно сосредоточиться на строительстве производственных зданий. В первую очередь швейного и обувного производств. Хотя потихоньку будем продолжать строить и дома.

Канализационный коллектор в Казани закончен и выведен в отстойник на берегу Казанки. Канализацию в домах можно подключать. А водопровод уже подключается. Пока производство труб задерживает строительство водопровода не только в Казани, но и в других местах. А в других местах во всех городках, где этого еще не было сделано, начато строительство административных зданий по типовому проекту и водокачек.

Гостиная крепость уже получила очертания. Уже видно, где что будет. А казарма для гарнизона уже есть. Есть и барак для касимовских строителей. Он спроектирован таким образом, чтобы впоследствии мог быть использован как арсенал и склад.

В Агидели в Административном дворце полностью завершена железобетонная стяжка над третьим этажом по всем капитальным стенам. Начата кладка четвертого этажа и, соответственно, подъем крыши вверх.

С противоположной стороны от площади с фонтаном и водокачкой начата строительством новая площадь, главными архитектурными формами которой станут Храм Общественного Питания и Дворец Культуры, которые образуют с Административным дворцом единый архитектурный ансамбль.

Вокруг старой площади с фонтаном уже выстроено десять кварталов, и сейчас в строительстве находятся еще четыре. Именно эти кварталы мы приоритетно снабжаем канализационными и водопроводными трубами и водогрейными колонками. Канализационный коллектор закончен строительством и выведен в отстойник на берегу Белой. Второй отстойник также заканчивается строительством. Мы будем по очереди останавливать поступление в отстойник воды из канализации, высушивать отстой и вывозить его на поля. Это место побережья не самое привлекательное для прогулок, и мы активно засаживаем его деревьями, которые должны будут скрыть это место от жителей Агидели. Скрыть и зрительно, и затруднить перемещение воздуха в этом месте.

В механическом заводе в Агидели налажено производство паровых машин трех типоразмеров: самой большой на 20 квт, средней на 10 квт и малой на 1 квт. Производство уже вышло на производительность в одну большую или среднюю паровую машину в месяц. Приоритетным поглотителем этой продукции является новый металлургический завод в Кизеле и новый медеплавильный завод в Перми.

Наконец закончился монтаж всего оборудования в новом металлургическом цехе в Кизеле. В частности, там установлены две мощные паровые машины, одна для металлургического процесса, а вторая для обработки давлением. В старом цехе приготовлено минимально необходимое для начала работы количество опок для приготовления форм под разливку и чугуна и стали.

Еще раньше мы запустили углевыжигательную печь. На старом производстве мы обходились выжиганием угля в ямах. Теперь нам нужно угля в шесть раз больше и для такого способа при таком количестве потребуется слишком много работающих. Этого мы себе позволить не можем. Да и выход угля из печи в два-три раза больше, чем из ямы, 20-30% вместо 10-15%. Вот мы и построили углевыжигательную печь системы Грендаля.

Процесс угле выжигания совершенствовался до самого момента отказа от древесного угля в пользу кокса в двадцатом веке. Конструкций печей было придумано множество, нам есть из чего выбирать. Мы и выбрали длинно канальную печь непрерывного действия.

На каждую тонну выплавляемого чугуна требуется не менее полутора тонн древесного угля. С учетом старого производства мы собираемся в сутки выплавлять шесть тонн чугуна, значит нужно около десяти тонн угля. Вот под такую производительность и нужно проектировать углевыжигательную печь.

Печь Грендаля представляет собой длинное сооружение, по полу которого проложены рельсы. По этим рельсам движется поезд из 21 стальной вагонетки с дровами. Сооружение разбито на четыре секции, отделяемый друг от друга опускаемыми сверху шиберами. Первая секция на одну вагонетку загрузочная, вторая – жжения на четырнадцать вагонеток, третья, - тушения на пять вагонеток, четвертая выпускная – на одну вагонетку. Как видно из названия, в секции жжения происходит сам процесс угле выжигания, а в секции тушения раскаленный уголь остывает. Количество вагонеток в каждой секции рассчитано так, чтобы пребывание вагонетки в каждой секции было необходимым и достаточным для совершения с содержимым вагонетки необходимой процедуры. Было подсчитано, что на остывание угля нужно в пять раз больше времени, чем на подцепление и отцепления вагонетки, а на завершение пиролиза - в четырнадцать раз больше времени.

В течение суток на выходе получается двадцать вагонеток с углем. То есть чуть реже, чем каждый час, шиберы поднимаются и весь поезд перемещается на одну вагонетку. От головы поезда отделяется вагонетка с готовым остывшим углем, а к концу поезда прицепляется одна вагонетка с дровами. Объем вагонетки около трех кубометров. В процессе выжигания от веса дров остается чуть больше четверти. Это значительно лучше, чем десять-пятнадцать процентов при выжигании в ямах.

Секция жжения построена из кирпича, а остальные секции – металлические. Секция жжения оборудована двумя топками по обеим сторонам сооружения и металлическими узковысокими топочными каналами, нагревающими внутренний объем секции жжения до 400 градусов цельсия. Топки, естественно, расположены в конце секции жжения, где процесс выжигания уже заканчивается. По направлению к концу поезда температура падает, но ее хватает для высушивания дров и подготовки их к пиролизу. На поддержание температуры мы не тратим ценной древесины, печь мы топим каменным углем.

Кроме древесного угля эта печь позволяет получать и другие продукты пиролиза: смолу, скипидар, древесный спирт, уксусную кислоту. Правда мы пока не знаем, как нам это все использовать. (Вопросам химической переработки, к сожалению, уделено мной внимания недостаточно).

Обслуживают печь всего двенадцать человек, а производство угля несколько больше, чем это потребно для производства чугуна. Мы сознательно идем на накапливание излишков угля. Хранится он хорошо, а вот допустить остановку домны из-за нехватки угля никак нельзя. Да и печь Грендаля можно без особых проблем остановить, а потом снова запустить. Такую же печь мы построили и в Перми.

Немаловажным качеством такого способа производства угля являются значительно более благоприятные условия работы углежогов. Самым трудным теперь стала заготовка дров, а вот ковыряться в куче угля, будучи черным с ног до головы, больше не нужно. Вспомните Филиппа из Алых парусов, не спроста Грин назначил его именно углежогом. Валка деревьев и приготовление из них дров, хоть и физически тяжёлая работа, но экологически чистая. Мы можем записать это себе в актив.

(Репортаж с запуска новой домны в Кизеле, напечатанный в 23 номере Вестника Агидели)

Итак, все готово, можно запускать производство.

Сердцем всего этого производства, конечно же, является доменная печь. Все остальное так или иначе крутится вокруг домны. Домну нужно зажечь. А это само по себе не простое дело. Если домну сразу же загрузить шихтой так, как это будет делаться в процессе производства чугуна, она не загорится. Да и просто засыпая сверху тяжелую шихту с большой высоты на самое дно домны, можно просто ее разрушить.

Домна в продольном разрезе представляет собой совокупность цилиндров прямых и обратных конусов. В самом низу расположен цилиндрический горн самого маленького диаметра, над ним расширяющиеся к верху заплечики, потом с сужающийся к верху распар, еще выше самый длинный сужающийся к верху конус – шахта и на самом верху цилиндрический колошник. Для зажигания домны предстоит заполнит ее дровами. Если кидать дрова сверху с большой высоты, заплечики можно повредить. Поэтому сначала в домну спускается человек, который защищает заплечики поставленными вертикально поленьями и приготавливает напротив летки растопку, которую мы и зажжем через лётку. Вот только после этого, бросая сверху мы заполняем домну дровами до середины шахты. Сверху насыпаем слой древесного угля и только после этого зажигаем домну через лётку. Когда дрова в домне разгораются и начинают проседать, мы начинаем понемногу подсыпать в домну древесный уголь. Домна наша примитивная. Ее прочность обеспечивается в основном толщиной стенок, поэтому прогревать ее нужно долго. И вот только когда домна достаточно прогреется начинаем понемногу заполнять домну шихтой. К моменту, когда шихта опустится до заплечиков, температура в домне установится рабочая. Не проходит и с уток, как домна дает первый выпуск чугуна.

По рельсам к лётке подъезжает ковш, в который мы и выпускаем первую порцию чугуна в две тонны. Ковш с чугуном отправляется к конвертерам, а к лётке подъезжает ковш для шлака. Выпускаем в ковш шлак и заделываем летку для приготовления следующей порции. Разливаем шлак по формам, а чугун по конвертерам. Оставшийся в ковше чугун отправляется по рельсам дальше в литейный цех, где разливается по формам. Сейчас на очереди изготовление необходимого количества опок. Их и отливаем из первых порций.

Пока мы разливали чугун по заранее приготовленным формам, сварилась сталь. И ее мы разлили по формам, размер которых удобен для прокатного стана. Как только сталь в формах затвердела, но еще не остыла, отправляем ее на прокатный стан, на котором и раскатываем ее в листы толщиной 0.3 - 0.8 мм и шириной в 70 см. Эти листы поступают в жестяной цех, где их обработают, нарубят из них заготовок холодной штамповкой и покроют заготовки слоем олова. Цинка у нас пока нет. И уже из луженых заготовок соберут консервные банки или канистры, или бочки, или что-нибудь еще. Дело пошло…

А в других случаях, когда понадобится, заготовки пойдут на профильный прокатный стан или на молоты. Однако всю «лишнюю» сталь, такую сталь, для которой не нашлось в этот день другого применения, будем направлять на изготовление рельсов. Рельсов нужно много. Нужно строить транспортные артерии, для начала хотя бы в самых затрамбованных местах – на водоразделах. На водоразделе Чусовая – Исеть и на водоразделе Белая – Сакмара. На водоразделе Сура – Дон построим канал.

Вернулось посольство от ногайцев. Договор мясо-зерно им понравился. Конечно, такую цену им никто никогда не давал. Да и продать столько скота они в принципе нигде не могут. А теперь они могут выращивать молодняка не только себе на прокорм, но и на продажу. Степь это вполне позволяет. А мы гарантируем сбыт. Конечно, это выгодно.

Все привезенное зерно они забрали в уплату авансом. Договорились, что первая партия скота прибудет уже в ноябре этого года поровну между Оренбургом и Бузулуком. Делегация привезла и учетчика от ногайцев. Придется отправлять на малой шхуне и учетчика, и весы.

Скоро зима. Наконец-то во всем Административном Дворце устроено водяное отопление. Котельная в подвале готова давно. А теперь и ребристых чугунных труб, и тонких медных труб с пильгерстана хватило, чтобы в каждом помещении установить такой ребристый источник тепла. Первую очередь Административного Дворца можно считать полностью обжитой. Есть и тепло, а на первом этаже есть и водопровод, и канализация. Есть водопровод и канализация и на втором этаже, в помещениях, где живет князь. Теперь работники различных приказов могут не только сходить в туалет, не выходя на улицу, но и попить чайку, вскипятив его на керогазе. А потом помыть посуду на первом этаже. Жизнь чиновников налаживается. А это почти всё бывшие беспризорники и стараются они на совесть.

В Уфе заработало и прядильно-ткацкое производство, и цех по производству бумаги на бумагоделательной машине. На прядильно-ткацком производстве пока установлен один комплект оборудования для производства тканей из всех видов сырья: льна, конопли, хлопка и шерсти. Свободное место на производстве еще есть. Несколько месяцев работы покажут, какое именно оборудование нужно добавить для сбалансирования выпуска продукции.

От наших разведчиков из Большой Орды пришла очередная весточка. Наш план, кажется, срабатывает. Ильхам с подельниками уже сколачивает войско. Они уже набрали почти тысячу добровольцев. По их мнению, это больше всего населения, включая мирное, которое им предстоит разграбить. Свои закономерные сомнения, связанные с тем, как легко был разбит Ильхам в Казани, они развеивают мыслью о том, что они идут грабить не Казань, а какой-то городок, расположенный черти как далеко от Казани. Там, конечно, не может быть значительных сил. Да и гребцы с галеры подтверждают: солдат они в Пензе почти не видели. Обычные мирные жители все время что-то строят, но вовсе не укрепления. Стен вокруг города действительно нет. Есть только ров.

Тем не менее они рассчитывают значительно увеличить свое воинство к весне. Ну вот и хорошо. Нам рабочие руки нужны.

Прибыли доклады из всех экспедиций по даругам и городам. В общем все прошло успешно, каких-то особенных эксцессов не было. Это не особенно удивительно, учитывая ту силу, с которой пришлось столкнуться местным князькам. Ситуация практически совпала с ситуацией в Арской даруге, за тем только исключением, что князьков оказывалось побольше. В Арске большинство князьков участвовало в обороне Арска и после сдачи сбежало в Казань, рассчитывая вернуться на штыках казанских воинов. Здесь же они все оказались на хозяйстве. Почти никто на прошлогоднее объявление не отреагировал, опять пришлось пороть, но теперь еще и вязать. Все, кто дал для этого повод, были арестованы и сейчас предстали перед администрацией в Казани. Время было позднее, осеннее, и придется держать их в Казани до весны. Весной погрузим всех на баржу, а если не поместятся, то на две, и отправим к Ильхаму в Большую Орду. Будем надеяться, что к тому времени Ильхам уже будет на пути к Пензе.

Вместе с семьями князьков прибыли и освобожденные рабы и холопы, а также некоторое число беспризорников. Тех рабов и холопов, кто прибыл пораньше, успели отправить в Бузулук, остальных отправим весной. А беспризорников отправили в Агидель.

В Казани для розыскного приказа оказалось на порядок, даже на два порядка больше работы, чем в собственно княжестве. Чуть ли не каждый день в этом многотысячном городе происходят преступления разной степени тяжести. Изначально приспособленное под тюрьму здание оказалось мало, и пришлось срочно подбирать и приспосабливать здание побольше. Да и преступления в этом средневековом городе настоящие, тяжелые: кражи, убийства, разбой… А такие преступления еще нужно суметь раскрыть, нужно суметь найти преступника. А это совсем не просто. Значительная часть преступлений осталась нераскрытой. Существует в городе и организованная преступность, с которой тоже нужно бороться.

Когда это выяснилось, было принято решение, что половину розыскников на зиму отправим в Агидель в Лицей. Придется нашему герою читать лекции по криминалистике. Правильные действия розыскников значительно повышают вероятность раскрытия преступлений. На своем опыте такие знания придется приобретать много лет, а в это время преступники будут только посмеиваться. Будем учиться на чужом и уже хорошо обобщенном многовековом опыте.

Но не нужно думать, что наши розыскники так уж беспомощны. Очень много значит само желание справиться с преступниками. Местным хорошо известны места обитания местных преступников, местные малины. Несколько проведенных облав дали очень богатый улов. Кстати, тут-то и выяснилось, что сажать их некуда. Тюрьма, устроенная по княжеским меркам, к таким уловам совершенно не готова. Но с этой проблемой быстро справились. Для советников, несколько дней после каждой облавы разбиравших дела попавших в сети, было достаточно нахождения человека в малине для того, чтобы не отпускать его на волю без наказания. Тут же выяснилась необходимость совершенствования нашего уголовного закона, расширения его особенной части.

Что же, в нашем законе нет нормы о том, что совершенное не считается преступлением, если оно не было названо преступлением в законе в момент его совершения. Мы прекрасно помним, как наши Советники судили и без всякого закона, и у них получалось вполне хорошо. В судопроизводстве очень важно, кто судит. Если судит добросовестный ответственный человек, у него все получится. Достаточно вспомнить Санчо Панса, когда он вершил свой губернаторский суд. Простой испанский крестьянин, волею судьбы ставший губернатором, все дела рассудил по справедливости. Но это когда преступник уже стоит перед судьей. Будем надеяться, что за зиму ребята познают хотя бы азы науки криминалистики и станут ловить преступников не хуже Мегре или Пуаро.

В Казани начал проявляться и рецидив. Местных преступников, для которых их занятие было профессией, тюремное заключение не очень исправляет. Уже значительная часть из них попалась по второму разу. Правило удвоения срока действует, а что будет на третий, на четвертый раз. Пора подумать об изгнании.

За истекающий год во всех городах княжества построены и начали работать детские ясли. Для детских садов пока нет контингента, кроме Инзера и Таныпа. Там есть дети всех возрастов. Да и ясли пока не наполнены. Но уже заработали. Положение об яслях разработано и роздано всем руководителям яслей. Первые пару лет будем считать экспериментальными, а потом правила отредактируем и будем спрашивать за их исполнение по полной программе. А там глядишь, и дети подрастут, и придется рядом с яслями строить и детские сады. В Инзере и в Таныпе за это время отработаем положение о детском саде.

Пришел отчет Бузулукского посадника. Добрались нормально. За несколько рейсов завезли все необходимое. Все общественные здания построили. Для жилья в основном построили бараки. Но уже начали строить и кварталы нормальных жилых домов, и отдельных, и многоквартирных. Людей там уже больше двух тысяч. Посадник считает, что к зиме минимально они подготовятся, а уж в следующем году постараются обустроиться по нашим нормам. Табун лошадей до них добрался хорошо, триста пятьдесят километров для табуна не бог весть какое расстояние. Уже построили и запустили свою пилораму, так что теперь могут обходиться своими досками. Озимых посеяли совсем мало, но к весеннему севу подготовились.

На будущий год можно посылать туда еще людей.